Григорьевская Поэтическая Премия

* * *

Может быть, ты еще жив… Но это уже не важно.
Многие здесь не любят тебя – это их дело.
Смотри, как бушует снег, как медленно и
вальяжно
в серебряном кресле бурь, не имея предела,
откидывается день… Какие, к дьяволу, бури?
Не знаю. Спроси у тех, кто стоит за порогом
на хрустальных ногах или у той бабули,
вяжущей свитера хмурым единорогам.
Смотри, как падает луч в обморок. И оттуда,
где расставляют сеть снежному человеку,
движется караван из одного верблюда,
вмёрзшего в реку.

* * *
Вечерело. На огненной джонке
погружалось светило во тьму.
День спускался к Источникам Жёлтым –
только это осталось ему.
Распечатывал ветер сердито
бандероль золотого дождя.
Красный феникс, дракон из нефрита
вышивались на платье вождя.
И какие-то смуглые тени
пробегали по мёртвым листам,
приобщались к лирической теме,
уходили в слепящий астрал.
Расставались, клубились, кидались
за облитую светом черту.
И сурового вида китаец
измерял их по сторону ту.